Мечты Идиота
Стихи
"В интермедиях между кармами
Я вас, Настенька, где-то видел.
Е. Бильченко
* * *
Одиноко блуждаю в своём «новогоднем лесу»,
Как Морозко из сказки, дыханием только морожу.
То сосулек с три короба ради понтов натрясу,
То грущу беспричинно и корчу холодную рожу.
Как попала ты, милая, в этот неласковый лес?
Да тепло ль тебе, девица, в этих холодных объятьях?
Ты одна здесь живая… и я не таю интерес –
Всё кругами хожу… всё тебя «развожу по понятьям»…
Не перечишь, не гонишь… но вижу – замёрзла совсем…
Чем тебя обогреть? Где достать подходящую шубу?
Я не тот, что – вчера… не осталось уже диадем
У меня в закромах… пораздал своенравным и грубым…
Не ценили подарков… и сердце остыло моё…
Стал циничным и колким… и вот – превратился в Морозко.
Не встречается женщин… повсюду – тупое бабьё…
Обобрать бы их всех… но тебя не одену в обноски…
Поколдую чуть-чуть… я когда-то умел ворожить…
Может, что-то получится – будут тебе самоцветы…
Будут – шуба и варежки… будешь, красивая, жить!
Я почти не дышу… ты согреешься… верится в это…
27 октября 2012 г.
* * *
А ты думала – будет сладостно?
Ну, и зря раскатала губы!
И живу я давно безрадостно,
И не со смеху скалю зубы.
Что, не нравятся волчьи ягоды?
А какие ждала от волка?
Ни к чему нам все эти тяготы,
Не смотри на меня двустволкой!
Не выцеливай взгляд мой «факами» –
Средний палец похож на «мушку»…
И, прошу, не трави собаками –
Не дури, не бери на пушку.
Ни охотою «королевскою»,
Ни флажками своих молчаний,
Не гони меня, больно резкая,
В угол нравственных испытаний.
Короли у тебя, все – голые –
Дрыгать лапками только могут.
И быки у тебя – комолые,
А упёрлись каким-то рогом.
Но халаты твои цветастые,
Но цветные твои подушки
Всё прощают тебе, глазастая…
Не въезжают твои «катушки».
Вспомни мёртвых своих сородичей,
Встретив волка, и волк не тронет…
Волчьи ягоды – от «бесплодия» –
Заряжают твои «патроны»…
Можешь выстрелить, можешь выстоять,
Но оружия ты не сложишь.
Не суди меня, больно быстрая,
Шишел-мышел не вышел рожей…
10 ноября 2012 г.
* * *
Это у вас – мухи, а у меня - бабочки…
Это у вас – тёлки, а у меня – девочки…
Это у вас – туфли, а у меня – тапочки…
Это у вас – люди, а у меня – «деточки»…
Кружит уже месяц в доме моём бабочка –
Как затоплю печку, сразу летит глупая –
Любит тепло «птичка», ставит в душе галочку –
Руку тяну к милой – снова её «щупаю»…
Любит меня месяц – чудо – одна девочка!
Вижу её душу в лёгкой своей бабочке…
Тронешь – вспугнёшь, боже… хрустнет душа веточкой –
Встретить в лесу волка Красной моей Шапочке…
Где-то стучат туфли… В тапках своих шлёпаю…
Где-то шумит город… Печка горит пламенно…
С кем ты сейчас, крошка? – это почти шёпотом…
Я, до сих пор – в прошлом… в веке своём каменном…
Люди, ау! Люди! С кем вы сейчас шаритесь?
Сдохну без вас, люди… мёрзну давно мамонтом…
Есть же и мне «угол», где-нибудь на «шарике»?
Скоро Господь станет всех вас «учить грамоте»…
15 ноября 2012 г.
* * *
Меня окунали по полной…
Мне, кажется – склеили ласты,
Толкая в холодные волны,
Избавившись, как от балласта.
Никем на Земле не согретый,
Сменивши среду обитанья,
Я выжил подводным поэтом,
Зубастым, как рыба пиранья.
Живу на коралловом рифе,
Что вырос моими стихами.
Не буду развенчивать мифы,
И парить тебя пустяками.
Смотрю на тебя, как на рыбку,
Живущую в той же стихии.
Прекрасной, манящей, и гибкой
Ты видишься мне из России…
Несклонная к скороговоркам,
Ты знаешь про Карла и Клару.
Какие меж нами разборки?
Плевать на кларнет и кораллы.
Какие из нас клептоманы?
Любви для себя не украли…
Меж нами – моря-океаны,
И это подводное ралли…
Тягаться с российским «Камазом»
Не каждая выдержит «Татра»…
И чудится «Небо в алмазах»…
И надо меня к психиатру…
18 ноября 2012 г.
* * *
Знаешь, а прав твой папа…
Пьянствую третий день.
Мне бы тебя полапать,
А суесловить лень.
Улицу подметаю,
Листья ночами жгу.
Знаю, моя святая,
Я пред тобой в долгу.
Знаю, молиться надо
Мне на тебя сейчас.
Но на душе осадок…
Что-то не то у нас…
Что мы творим с тобою?
Пьётся и пьётся мне.
Даже мои обои
Вляпались в том вине –
В красных кровавых брызгах –
Надо теперь сдирать.
В приступах пофигизма
Тянет налить опять. –
Дома вино созрело –
Бочка стоит вина.
В общем-то: «сделал дело…» –
Смело пошли всё «на…».
Смелость – она такая,
Но города берёт.
Я же опять смолкаю… –
Да, я уже не тот…
23 ноября 2012 г.
* * *
«Если подруги с многоэтажек
Прыгать пойдут, и ты –
Тоже – за ними пойдёшь туда же –
Бросишься с высоты?»
«Что за дурные у вас вопросы?
Мне без друзей – не жизнь…», –
Вспомнил девчонок простоволосых,
Прыгнувших с крыши вниз.
Тот диалог прочитал на сайте,
Где-то уж год назад.
В памяти въелось… и хоть – стреляйте,
В сердце моём разлад.
Всё у девчонок предельно ясно –
Шутят, ругают власть…
Даже киваю я им согласно,
И не боюсь упасть…
С ними лечу, погибаю с ними,
Смерти смеюсь в лицо.
Просто без друга невыносимо
Жить мне средь подлецов.
Нет, я не дал бы погибнуть другу,
Я бы стоял стеной…
Если погибну, прошу, «пичуга»,
Ты за двоих допой.
Мы не нужны никому на свете,
Только самим себе.
Жалко – бессмысленно гибнут дети
В этой пустой борьбе.
Не заиграться бы нам с тобою,
Не оступись, смотри!
Брось ты… какие из нас ковбои?
Или – богатыри?
Смертные мы, не шути с «костлявой»,
Все мы и так умрём.
Мы умирать не имеем права!
Грех – умирать вдвоём…
25 ноября 2012 г.
* * *
Воняет в комнате моей – наверно, сдохла бабочка –
Летала в доме у меня, да, видно – отлеталась…
Тепла хотела и весны, и всё ласкалась к лампочке.
Закрылся местный зоопарк… в душе – такая жалость…
Пора прибраться на столе – объедки бросить в мусорку,
Помыть стакан из-под вина, послать поэта в баню…
Пирожных, временно, не ем… хотя лежит надкусано –
Наверно, бабочка жрала… сидел как в ресторане…
Хотелось праздника души… вино созрело вовремя…
Работа кончилась в полях – не нужно ехать в ссылку…
Как сладко пьётся под «ГО», под «Белое безмолвие» –
Не замечаешь, как пустой становится бутылка.
Летала бабочка, и с ней забыл про одиночество,
Ну, а теперь – опять один… подохну – не заметят…
И даже вонью моего насквозь гнилого творчества
Не перекрыть протухший мир, смердящий туалетом.
26 ноября 2012 г.
* * *
Тебе – стареть, а мне, наверно – хватит…
Куда – старей? Поэту не к лицу…
Хотя в душе мне где-то – пять в квадрате,
Но всё идёт к логичному концу.
Я пережил великих, и – не очень –
Известных разве только знатокам.
Уже смердит юнцам от этих строчек,
Кажусь занудой всяким дуракам.
Всё это жалкий пафос, дорогая…
Но я узнал, что пафос – мой конёк…
Теперь – грущу, и долго запрягаю…
Куда спешить? И всё – на самотёк.
Ведь если пафос видят в сокровенном,
То это – возраст… выгляжу смешно…
Бунтарский дух во мне, обыкновенном,
Для всех фальшивкой сделался давно.
Прошу прощенья, как-то не сложилось,
Не дотянул до подвигов больших.
С народом вместе рвал в деревне жилы,
Не бросил близких, стариков своих.
Не лез на сцену, жил предельно скромно,
И лишь в душе не прекращал бузить.
В своей борьбе я устарел, как домны,
Но их, хотя бы, нечем заменить.
А ты меня заменишь на другого,
Легко продашь, и даже ни за грош…
Тебе – стареть, а мне уже – не ново…
Я «суперстар»… когда-нибудь поймёшь…
29 ноября 2012 г.
* * *
Сегодня мучает ангина,
Распухло горло, дрожь в руках.
Зато вчера всосал скотина
«С горла» бутылку коньяка.
Ты больно жалишь, дорогая,
Шутя, выносишь мне мозги.
И я хоть как-то убегаю
От слов твоих, как от пурги.
Но память снова отсылает
Твои слова на полиграф…
Рык отличается от лая,
Как от могилы кенотаф.
А ты стихом меня хоронишь…
Зачем подсунула под нос?
В нём столько фальши, столько вони,
Что – выпил я… не перенёс…
Когда б ни дата на «гробничке»,
То можно в яму эту лечь…
Тебе, как явной дальтоничке,
Прощаю пламенную речь.
Не буду больше тратить краски,
Расти, хорошая… взрослей…
В дороге выручит «запаска»,
А в жизни кто-то, с кем теплей.
2 декабря 2012 г.
* * *
Хорошо, что ты не психопатка…
Я одну недавно зацепил –
До сих пор в душе полно осадка…
Где на всех больных набраться сил?
Ты такая славная девчонка,
Лишь с тобою можно почудить.
То загонишь в угол, как мышонка,
То, сдаваясь, скажешь: «Так и быть…».
Хорошо, что ты не истеричка,
И не чья-то глупая жена.
Можно в шутку дёрнуть за косичку,
Не натравишь тут же пацана.
Я с тобою стану эрудитом –
Знаешь столько всяких разных слов.
То с улыбкой, скажешь: «Да иди ты…»,
То – похлеще… номер отколов…
Хорошо с тобою, дорогая,
Только ты волнуешь и влечёшь.
Не смотри, что я тебя ругаю,
Я такой по жизни – колкий ёж.
Как светло идти с тобою рядом,
Носом фыркать на твои слова.
Ничего мне лучшего не надо,
Ты во всём, красавица, права!
2 декабря 2012 г.
* * *
Отпускаю тебя… открываю сегодня окно…
Уходи, улетай, отсекай в треугольнике катет.
Вычитаю тебя, минусую, и ставлю «равно»:
Получаю в итоге свою беспризорность в квадрате.
Параллельно тебе? Понимаю, и мне – наплевать –
Десять лет не в себе… с той поры, как в село переехал…
Было время такое… и реки отправились вспять,
Не до лирики было, как впрочем, сейчас – не до смеха.
Я забросил театр, а ведь даже на сцене играл –
Да, задрипанный ТЮЗ… но кому-то и это не светит…
А по правде сказать, из меня никакой театрал –
Я игру не люблю… пусть в игрушки играются дети…
Нужно жить, как в кино… «приходи на меня посмотреть»,
Двадцать лет как пишу, исполняя простейшие роли –
Всё из жизни беру, никогда не ломаю комедь,
Здесь не пуд, здесь вагоны тебе – неизъеденной соли.
Здесь такие партнёры… трудяги села, мужики:
Вовчик, Кеша, Бузун…чумовые: Букрей, Чебурашка…
Сколько можно сказать… но не тянут такое в стишки…
Если пишут о них, то в пределах уборки и вспашки…
Кто вам правду расскажет? Как Вовчик накатит стакан,
И весь день за копейки на «Кировце» пашет и пашет.
Просто любит работу, Россию, а личный карман
Не заботит трудягу… не то, что правителей наших…
Как Букрей с Быкушёнком любили свои трактора –
Было чище в кабинах, чем дома у многих хозяек.
Как Букрей, похмеляясь, от водки загнулся с утра,
Быкушёнок повесился, после запоя, в сарае.
Как попал Чебурашка под старенький свой «Белорус» –
Заводил с «пускача» – ну, а трактор его переехал…
С кандидатским дипломом, оставив науку и ВУЗ,
Я всю юность свою на полях добивался «успеха».
Я для сцен устарел, я стесняюсь себя показать,
Я ведь был не таким, я ведь был окрылённым и юным.
Не одну с той поры зарубил со стихами тетрадь –
Я из нив вырастал, прекращая развешивать нюни.
А теперь – о тебе… я услышал родное, своё…
Я вот так же когда-то в своих же стихах куролесил…
Если сердце моё хоть немного сегодня поёт,
Значит, всё-таки слов от тебя нахваталось для песен!
Я тебе благодарен, но больше тебя не держу,
Открываю окно… и не надо торчать на пороге…
Уходи, улетай… и меня не держи за ханжу –
Ты в начале пути… я в конце невылазной дороги…
3 декабря 2012 г.
* * *
Забрать бы тебя в Италию,
В субботу уже – лечу…
Обнять бы тебя за талию… –
Всё это не по плечу.
Ну, кто я такой, хорошая?
Дешёвые всё понты.
И еду в пальто заношенном,
И юная слишком ты.
А я не сойду за папика,
И ты не из тех блядей.
Но можно же мне, хоть капельку,
Касаться души твоей?
Всё время тянусь к прекрасному,
Ты, девочка, лучше всех!
Ты светишь, как солнце ясное!
Толкаешь меня на грех –
Всё лезу к тебе с ручищами,
Кругами, как волк, хожу.
Подай хоть немного нищему,
Что тянется к миражу,
Что едет опять в Италию,
Всё ищет неясно что…
Верни ты меня в реалии,
Такого коня в пальто.
С небес возврати болезного –
Пусть сядет мой самолёт.
Пусть сердце моё протезное
Любовь по себе найдёт!
6 декабря 2012 г.
* * *
Что ты с грустью сидишь над картою?
Что за думы тебя терзают?
Я когда-то за школьной партою,
Сам вот также сидел, родная.
Всё хотелось по свету странствовать,
Созерцая красоты мира.
А сегодня грущу и пьянствую,
И теряю ориентиры.
И не вижу душе пристанища,
Всюду – скучно, везде – уныло.
Этот вычурный мир «блистающий»
Отбирает всё больше силы –
Не поётся, и не летается –
Знать, никто уж в меня не верит…
Как у Грина… Лишь ты, красавица –
Лучик солнца в моей пещере.
Юным светом до боли трогая,
Возвращаешь меня со свалки.
Я способен с тобой на многое,
Словно старая зажигалка.
Чиркнешь пальчиком – начал вспыхивать,
Маяковского вспомнив «звёзды»…
Ты со мною такая тихая,
Но для жизни нужна, как воздух.
Пусть сидишь ты над картой Азии,
Я же «бросил в Европу кости»…
Но больная моя фантазия,
Мне внушает, что всё – не просто…
Я грустил о тебе в Тоскании,
Мне тебя не хватало в Риме.
Я закончил свои таскания,
Я вернулся к тебе любимой.
17 декабря 2012 г.
* * *
«Я буду долго гнать велосипед…»
Н. Рубцов
Я тоже с «восьмёрки» начал
осваивать свой «Орлёнок» –
На скорости въехал в стену,
пошло колесо волной.
И в бегство пускались куры,
спасаясь от «велогонок»,
Когда мы неслись с друзьями,
шальные – шпана-шпаной.
Сбивала меня машина
прямым боковым ударом,
Однажды, когда на трассу
я вылетел со двора.
Я даже лежал в отключке,
отброшенный к тротуару,
Очнулся от резкой боли,
и было всё как вчера. –
Туман в голове… По кругу –
толпа из зевак собралась,
Случайно на мотоцикле
подъехал и мой отец.
Как он с «легкачом» ругался…
досталось тому ни мало,
За то, что тот гнал по центру,
и чуть не погиб малец.
Но всё разрешилось с миром,
очухался я немного,
Толпа разошлась, и папка
меня проводил домой.
Спросил – как моё здоровье,
с заботою и тревогой, -
А как же, ведь он же – папка,
родной и любимый мой.
А после, с двойной заботой,
жалея жену и маму,
Отец по дороге начал
тихонечко мне внушать:
«Орлёнок» мы твой починим,
поправим педаль и раму,
А маме давай не скажем…
не будем её пугать».
Конечно же, мы смолчали,
отец починил «Орлёнок»,
Но маме взбрело погладить
сыночка по голове:
Прижала меня в объятьях,
сказала: «Ты мой зайчонок…», -
И тут же открылась «шишка»,
что пряталась, как в траве…
Досталось и мне и папке,
на то ведь она и мама,
Никто уж на целом свете
не любит меня как мать.
Родные мои – в могилах…
а сердце моё, всё – в шрамах,
А старенький мой «Орлёнок»
пришлось по частям списать.
Сейчас от него остались:
крыло, колесо и вилка… –
Быть может, твою «восьмёрку»
моё колесо спасло б…
Но ты холодна со мною,
и смотришь уже затылком,
И метишь уже не в душу,
а сразу как будто в лоб.
Ну, что же, «восьмёркой» начал,
и ею, как видно, кончу…
Никто уж на целом свете
не любит меня как мать.
Хорошая ты такая…
но хватит себя морочить –
Моей никогда не будешь…
не нужно нам было гнать…
20 декабря 2012 г.
* * *
Ты меня прости, Фуккацуми-тян,
Яритэ сейчас безнадёжно пьян.
Ну, а как не пить, не сходить с ума?
У меня опять на душе зима.
Ты молчишь, и стал безъязыким мир,
И стихи пошли – непригодный шлир.
Из меня сейчас никакой Басё…
Если б знала ты – как достало всё…
Появился смысл – и ушёл с тобой,
А тебе, что – я, что – другой, любой.
По легенде, львом был японский хин –
Довела любовь до размера псин.
И меня любовь завела в пике –
Все мечты свои утопил в саке.
Как осёл, стою на твоём пути –
Мой упрямый нрав не даёт уйти.
Фуккацуми-тян, ты прости осла,
За япону мать, и за все бла-бла…
21 декабря 2012 г.
* * *
Мне увиделся берег скалистый, спокойное море,
И почудились спины дельфинов на глади морской –
Иль то рифы вздымались причудливо, в хитром узоре… –
А чего не привидится в свете моей мастерской?
Увлекался когда-то, любил чёрно-белые снимки –
Проявитель, фиксаж – до сих пор завалялись в столе.
Пачки фотобумаги – как в шапке лежат «невидимке»
Нерождённые образы, живших на этой земле.
Захотелось тряхнуть стариной – развести проявитель
И фиксаж – разливая по ванночкам, выставить в ряд.
Я, конечно – не мастер… обычнейший фотолюбитель,
Что от скуки – горазд… как всегда про таких говорят.
Негативы какие-то, старые тусклые плёнки,
Подводил под конденсор, и луч пропускал на листы.
А потом проявлял… на бумаге прозрачно и тонко
Проступало былое, и чьи-то родные черты.
На одном из листов мне привиделись скалы морские,
И дельфины… хоть в юности сроду на море не жил.
Но потом проявились родные черты колдовские –
Я увидел девчонку, которую сильно любил.
Превратились дельфины в раскрытые девичьи губы,
А скалистый пейзаж оказался изгибом плеча.
Я, наверное, с ней поступал неоправданно грубо,
Я хотел разлюбить, и порвать навсегда, сгоряча.
Оказалось, любовь и влеченье гораздо сильнее –
Заскулила душа, отозвалась на образ стихом.
Видно, в жизни моей так и не было чувства нежнее,
Но не буду о прошлом… не буду сейчас о плохом…
25 декабря 2012 г.
* * *
Она равнодушна к дельфинам –
Не чувствует сходства с собою,
Хотя подставляет мне спину,
Выносит живым с поля-боя.
Бинтует дырявую душу,
И тут же уходит под пули.
Лежу я, как дохлая туша,
Которую к жизни вернули.
С тоскою взираю на море –
Хотелось бы плавать со всеми.
Ни рыба–ни мясо… на горе –
Ни с этими я, и ни с теми.
Русалок-мужчин не бывает,
Знать, сердце во мне водяного.
Она же – во всём деловая,
А мне – постоянно хреново.
Она стрекозу приколола
Себе на груди для чего-то.
Вживаясь в нутро дырокола,
Скажу: «приколоться охота»…
А, что? Стрекоза – то, что надо…
Немного подбитая птица –
Ей, видно, какие-то гады
Крыла откусили частицу.
Выходит, мы в чём-то похожи,
Коль чувствует сходство с крылатой? –
Я в чём-то обглоданный тоже,
Не зря до сих пор неженатый.
Достали зубастые твари –
Всем бабки давай, хоть ты тресни.
Меня бы с какой-нибудь спарить –
Родился б урод легковесный.
А хочется сходства с любимой,
Хоть в чём-то, хоть капельку, даже.
А сходство приходит незримо…
Я чувства немного разглажу,
И буду такой же, как птица,
А, может, такой – как дельфины.
Ах, как бы хотелось жениться,
На юной прекрасной богине.
Но разве я нужен кому-то
За душу, за что-то иное?
А с нею, хотя бы минуту,
Я чувствовал счастье земное.
26 декабря 2012 г.
* * *
Сегодня лепил пельмени,
Хозяйничал, мыл посуду.
Решил, что тебе – до фени
Дурные мои причуды…
Сравнила с неандертальцем
Кого-то из ухажёров…
Давно ль посылала – пальцем?
Почудились те ж «узоры».
А я ведь, и правда – дикий,
Кинг Конг в современном мире.
За мною везде: улики –
Ещё бы – шаги – как гири.
Огромная обезьяна,
Влюбился я – в «Энн Дэрроу»…
Не вижу в тебе изъяна,
И кончится всё херово.
Как в фильме, достанут суки,
На самой высокой башне.
Но я не ослаблю руки,
Ты знай, что со мной – не страшно.
Тебе не позволю сгинуть –
Тебя не отдам так просто.
Я – глупая образина,
Но ты – подошла по «росту».
Я просто в тебе увидел
Всё то, что – другим не светит…
Но в диком моём подвиде
Встречаются лишь поэты.
27 декабря 2012 г.
* * *
Я родился, как Лунтик, восторженно-пылким,
Разевая «моргала» на жизнь на Земле.
Сам Господь уложил и отправил посылку –
Долго аист искал адресат на селе.
Лишь к полуночи сбагрил – в одиннадцать ночи
Я глазёнками хлопал уже, охренев –
Я не видел тебя средь людишек… а впрочем,
Я решил подождать… на всю жизнь погрустнев. –
Я родился! А ты не спешила рождаться,
Ты гораздо позднее свалилась с луны.
Ты ко мне и тогда относилась с прохладцей,
Тяготилась печатью небесной жены.
Я тебя разыскал совершенно случайно:
Оказалось, что ты – не снимала скафандр –
Это я появился уродом, как чайник,
Ты сошла – словно гибкая тайна меандр.
Я, как лунный Гагарин, как Армстронг фальшивый,
Безуспешно пытался наладить контакт.
У тебя же, красивой, всё вышло красиво…
Жаль, со многими вышло… печально, но факт.
Все тебя обожают, желают, и дрочат
На невинность твою, на твою красоту…
Умоляю, прости! У меня заморочек:
Как деревьев – в лесу, как солдат – на посту…
Я не верю, что ты тяготеешь к землянам –
Разве можно любить бестолковых ослов?
Да, чего не бывает… особо по-пьяни…
Но, поверь: на Земле не богатый улов.
Мы – лунатики… нам не хватает друг друга,
Мне тебя не хватает… не знаю – как ты?
А у бога готова всегда центрифуга –
Как проверка на прочность… иначе – кранты…
28 декабря 2012 г.
* * *
Ночью тускнеют краски,
Ночью все кошки – серы,
Мне наплевать, я – в «каске»,
И не теряю веры.
Ты, для меня – не меркнешь,
Даже уйдя за тучи.
Спряталась на примерку –
Выйдешь намного круче
В лучшем своём наряде,
Резко отдёрнув ширму,
Пусть охренеют бляди,
Станут по стойке смирно.
Ты заслужила праздник,
Празднуй, моя принцесса!
В мире полно соблазнов,
Жизнь хороша в процессе.
Всё, что нажил трудами,
Рад на тебя потратить,
Что собирал годами:
Нам оторваться хватит.
Да, не богатства ханов,
Да, не дворцы и тачки.
Но для тебя достану
Эту свою заначку.
Хочешь: рванём по свету –
Хоть поживём, как птицы?
Хочешь: осядем где-то –
Будем с тобой гнездиться?
Можем купить жилище,
Или вложиться в дело?
В общем, мои «деньжищи»
Можешь транжирить смело.
Я – без фантазий, крошка:
Кисну от пофигизма.
Мной бы крутить немножко,
И направлять по жизни.
Разве направит дура
В правильный путь мужчину?
Мне не нужна дрессура –
В этом-то вся причина:
Вижу насквозь девчонок:
Дуры, сплошные дуры.
Смотришь – такой зайчонок,
Бац – поменяла шкуру.
Ты-то совсем другая…
Может, ослеп от света,
Душу в меня влагаешь –
Сделала вновь поэтом.
Хочешь: останься солнцем,
Хочешь: свети незримо.
Душу, и все червонцы
Брошу к ногам любимой.
31 декабря 2012 г.
* * *
Если б не чувства к маме,
Стал бы отец геологом.
Ради любимой дамы
Можно сложить и голову.
Маму любил со школы,
В школе нам всем мечтается… –
В радужном ореоле
Видятся нам красавицы.
Вместе, на переменках,
Планы частенько строили…
Прячьте от нас коленки,
Девушки, что б – ни стоило…
Если соврать решила,
Не возбуждай доверчивых…
Знайте: мужчина – в силе,
Лишь при поддержке женщины.
Мать обещала папе:
Вместе уйти в геологи…
Но соврала… в этапе –
Сделав из папки – «голого».
Он – поступил… а мама,
С дуру – ушла в учители. –
Верьте любимым дамам,
Верьте с тех пор родителям…
Папка забил на «горы»
Ради любимой женщины…
И перевёлся скоро
В город, к своей невенчанной…
Чувств добивался тупо,
С дуру, сменив профессию…
Так и загнулся глупо,
Так и ушёл невесело…
Но одного добился –
Мама его «приметила».
Вскоре, и я родился –
Лучший, за все столетия.
Шутка! Простите парня!
Нравится мне дурачиться…
«Пышки печёт пекарня» –
Прётся душа-раздатчица.
Хочется всем ответить,
Даже задать родителям.
Но, не смотря на это,
Душу мою похитили.
Душу украл геолог –
Девушка, «тян», красавица.
Солнце на фоне «тёлок»,
Мне бестолково нравится!
Но, опасаясь жизни,
И возвращаясь к прошлому,
В приступах героизма,
Я изрыгаю тошное:
Лазил отец бы в горы,
Если б не чувства глупые.
Сгинул в своей конторе,
Экономисток щупая…
Всё улеглось с годами –
Чувства, любовь пацанская…
Форму держать бы маме –
Пили б всю жизнь шампанское…
Так что не верь мужчинам,
Не предавай стремления…
Лезь ко своей вершине,
Солнце моё весеннее.
1 января 2013 г.
* * *
На этот Новый Год, шампанское – в пролёте:
За праздничным столом открыл «Cinzano Asti». –
Занёс меня Господь на скользком повороте
В Италию, и там – купил я это «счастье».
Но, что его беречь? В пустую жизнь проходит,
А я все годы жду – чего-то иль кого-то.
А джокер у судьбы – всего один в колоде,
И я его уже профукал желторотым. –
Я упустил свой шанс, а нынче – бесполезно
Вымаливать любовь у юности весёлой.
Не мучай ты меня, я вовсе – не железный,
Уж лучше отрезвить, чем похмелять рассолом.
Всю душу обнажил, пораскрывал все карты,
Ну, как с тобой играть? Любуюсь – да и только…
Летел бы со скалы, родись я в древней Спарте,
Такому слабаку не место в мире стойких.
Вот даже не сберёг тебе «Cinzano Asti»,
Но выпил за тебя под мерный бой курантов.
А дальше – резал торт, и слушал голос «Насти» –
Ну, это русский рок, скажу для дилетантов.
Но ты меня поймёшь, надеюсь хоть на это,
Хотя, уже сейчас меня накрыла ломка.
Не верю ни во что… скорей пришло бы лето –
Забыться на полях, дурные чувства скомкав.
Ну, а пока зима, мне просто негде деться,
А твой костёр горит, душа твоя пылает,
И я, как старый пёс, тянусь к тебе погреться,
Да только испугал своим истошным лаем.
Зачем тебе сейчас моя собачья верность?
Она нужна потом, когда-нибудь с годами.
Прости меня за всё, за горькую чрезмерность,
И если зацепил дурными языками.
Но, вот прошёл декабрь, и он не повторится,
Январь уже не тот… здесь нечего бояться…
Хочу сказать про торт… хочу переключиться…
Понравилось число – две тысячи тринадцать:
Я торт порезал так, чтоб не испортить цифры,
И вырезал себе кусок с числом тринадцать –
Ну, это для того, чтоб враз развеять мифы,
Проверить на себе – я смелый «неебатца»…
Я жуткий фаталист, и верю всякой хрени…
Простит ли мне судьба, что съел я цифру эту?
Простит ли мне Господь, что на твои колени
Я голову склонял, презрев на все запреты…
3 января 2013 г.
* * *
«Война миров»… не снилось и Уэллсу…
Ко мне во снах приходит марсианка.
А, как проснулся – хоть ложись на рельсы,
Не помогают ни стихи, ни пьянка.
Меж нами космос выткал паутину
Из тонких нитей неземного света.
Я сбрил свою недельную щетину,
И снова строю планы и ракету.
Я не безумец… так что не глумитесь,
Не вопрошайте: «Есть ли жизнь на Марсе?».
Я знаю – есть… Мы не сошлись орбитой,
Но мы сроднились, как Малыш и Карлсон.
И кто к кому летает – знают звёзды,
Наверно, всё же я «живу на крыше»:
Так – ближе к Марсу, так – космичней воздух,
Которым с нею только мы и дышим.
Она – малыш, по марсианским меркам,
Я, по земным – забавный человечек:
Готов взорваться в небе фейерверком,
К своей любимой выпрыгнув навстречу.
Но это – сны… реальность – огорчает:
Меж нами космос расставляет сети,
И даже звёзды словно мух качает,
Которым больше ничего не светит.
Сверкает бог паучьими глазами,
Сам помогая мне ракету строить.
Лишь он решает – что же будет с нами:
Сожрать сейчас, иль после – на второе.
4 января 2013 г.
* * *
Сегодня, за всю неделю, впервые завёл машину –
Очистил её от снега – размёл «вековой» сугроб.
Наверное, из бутылки вот так выпускают джина,
В себе воскрешают душу, вылечивают озноб.
Ко мне заглянуло Солнце, и всё засияло светом,
И мне захотелось ехать куда-нибудь со двора.
А Солнце, оно – такое! Одно, и на всю планету!
Прекрасное и живое! С походкою от бедра…
Приходит оно нежданно, с улыбкой своих любимых,
С душевным хорошим словом, с вниманием дорогих.
Бывает, оно – приходит, а мы – пробегаем мимо,
И, кроме себя, не видим вокруг никого других.
Возможно, и я – не сахар… со мной никому не сладко,
Я – фрукт, говорят, «хороший»… но, может, и я – дозрел…
Спасибо за это Солнцу, всё грезил о нём украдкой,
И грёзы дошли до бога, навёл на меня прицел.
Сегодня я сел в машину, и тихо бесцельно ехал,
И глупой улыбки лучик играл на моих губах.
Не видела ты такого, упала бы враз от смеха –
Смешную гориллу встретить не снилось в кошмарных снах.
5 января 2013 г.
* * *
Я знаю: мои стишата читаешь ты самой первой,
Жаль – ночь у тебя, не буду без толку тебя будить.
Оставлю стишок на утро, закрою его консервой,
И буду всю ночь, наверно, грустить о тебе и пить.
Меж нами четыре сотни задрипанных километров…
А что – Кременчуг, Полтава? – четыре часа езды.
Знать, ехал к тебе когда-то… но, нам – не хватило метра…
Гаишники ваши – твари… досталось им за «труды». –
Срубили с меня немного – поймали на знак средь ночи,
Я думаю, «стоп» повешен пред самым мостом не зря:
Налево – к тебе… а ночью – слабеют душа и очи:
Не понял, что мне – налево… а ехалось – на моря…
Но, я и туда не прибыл – сломалась моя машина,
На трассе валялся ночью – раскручивал «задний мост».
Спасибо, что мой «УАЗик», в сравненьи с говном – махина,
Вернулся и на переднем – поджав, как собака, хвост.
А дома беда случилась: в тот день заболела мама,
Вот так и не выпал случай, отправиться на моря…
Но, знаешь, а что там делать без самой любимой дамы?
Мечтаю о нашей встрече, как праведник – втихаря…
Ревную тебя к любому: к Ивану, Димону, Дане…
Завидую ребятишкам, за каждый момент с тобой –
Ты с ними повсюду вместе: в подземке и на майдане…
Они выставляют «фотки» – на сайтах, а мне – хоть вой…
Но плакать не буду, крошка, я знаю, что ты – со мною:
Читаешь ты самой первой стишата мои в «сети».
Надеюсь, твой лёд растает когда-нибудь там – весною…
Журавлик ты мой японский – больная мечта в горсти…
5 января 2013 г.
* * *
Если любви – не надо, это – гораздо проще:
Здравствуй, моя коллега, как там твои дела?
Что-то сдала ты, крошка – стала какой-то «тощей»:
Нравилась ты за формы – технику ремесла.
Это потом заметил, что – хороша собою,
Чувства во мне взыграли – век о такой мечтал.
Может, неделю, месяц – буду теперь в забое,
Веришь? Забью на чувства – будет не тот накал.
Впрочем, тебе не нужно, как поутру сказала,
Вздохов… и я запрячу даже малейший вздох.
Не попрошусь в «бойфренды» – их у тебя навалом…
Выживем… ничего, что – чуть поутру не сдох…
Встретишь ещё такого, если такие где-то
В мире ещё бывают, ходят среди людей.
Скоро, наверно, вымрет племя больших поэтов,
Вырастит поколенье самых больших блядей. –
Нужно раздать все чувства, нужно уйти по бабам,
Это ведь не проблема… стоит лишь захотеть…
Праздник устроить тёлкам – хватит в кармане бабок,
Хочешь, зимой проснётся русский большой медведь?
Нынче – меня шатает, значит – настало время:
Выйдет, и всем покажет русский медведь-шатун
Факи – продажным тёлкам, факи – твоей «богеме»,
Хочешь, распрямит спину самый большой горбун?
Это – моя могила… Впрочем, она исправит:
Всё, что берёг для милой, людям смогу раздать!
Хватит любви – на сотни, жаркий привет шалавам,
Стоит набрать лишь форму, выждать дурную стать.
Месяц, и я – отвыкну… сброшу любовь и чувства,
Стану таким же тощим… чёрствым, худым, как ты…
Многое ты умеешь жертвовать для искусства,
Был я другим как будто, но завелись глисты…
6 января 2013 г.
* * *
Гитары, баян, балалайка –
Не дом – магазин музыкальный.
Ни что не освоил «Незнайка» –
Медведь потоптался реально –
Не слышу гармоний ушами,
Но даже купил синтезатор.
Хотел со своими стихами
Пробиться по жизни куда-то.
Всё думал: спою и сыграю,
Всё думал: хоть кто-то оценит.
Тупил, ни на что невзирая –
Носило по жизни оленя.
Бренчал под гитару в общаге,
Студентом, орал в электричках.
Хватало дурацкой отваги,
Но был гитаристом в кавычках.
Всё шло, как и в песне, «по плану» –
Козырной, а-ля – «Оборона»…
Осталось купить барабаны
И спеть окрылённой вороной.
Да, жаль – не хватает лисицы,
Хитро замутившей наколку.
Спасибо, хоть ты небылицы
Не трёшь предо мною без толку.
Спасибо – спускаешь на землю,
Спасибо, лишь ты и читаешь –
Безумным фантазиям внемлешь,
Спасибо, моя золотая!
Стишки у меня никакие –
Не зря – ни «друзей», ни фанатов.
Куда мне – присваивать Киев,
Москву покорять буровато?
Я даже и в горн пионерский,
«Притаренный» мамой со школы,
Дудел бестолково и мерзко,
И то, как дурак, по приколу –
Дразнил для чего-то бабусю,
От горна ей делалось дурно.
Бываю с любимыми гнусен –
С тобою усердствовал бурно…
Но ты оказалась железной,
Не клюнула даже на слёзы.
А плакать – мне даже полезно,
Спасает от всяких неврозов.
Пройдёт одержимость когда-то –
Подохну ненужным и сирым.
Душа остаётся – крылатой,
А тело – поганой квартирой.
7 января 2013 г.
* * *
Я сегодня пустой и больной.
Поутру позвонили с работы –
Окатили холодной волной,
Возвращают в другие заботы.
Я сегодня ходил по двору –
Для верёвки присматривал место.
Мне казалось – сегодня умру,
Надоело тягучее тесто –
Сколько можно по жизни месить?
Сочинять про любовь небылицы?
За всю жизнь не смогли полюбить,
Значит – не за что, как говорится…
В доме – бабушка просит еды –
Холодца захотелось старушке.
Ей проблемы мои – до балды,
Что живу – ни друзей, ни подружки.
Надо нынче рубить петуха –
Холодец из пустого не сваришь.
Разве вырвать свои потроха,
Или съездить купить на базаре?
Как-то глупо… хватает своих –
Всё жалею рубить голосистых.
Каждой курице – личный жених,
Но в природе с любовью нечисто –
Кто сильнее – тому и любовь,
Остальные урывками «любят».
Даже курице ясно любой –
Слабака непременно зарубят.
Но решают не куры, а я…
Пусть побегают глупые дуры… –
Мною движет обида моя –
Загоняет в «звериную» шкуру.
У кого-то поклонниц полно –
Куролесят по жизни дебилы.
А кому-то б хватило одной,
Но такой, чтоб – безумно любила.
Разве можно такую предать?
Я такую не встретил по жизни…
Что ни женщина – глупая блядь…
Не смотри на меня с укоризной!
Я сегодня пустой и больной –
Так хотелось прижаться к любимой.
Я не сдохну, любою ценой,
Даже если совсем нестерпимо…
Я дождусь своего у судьбы –
Встречусь с женщиной жаркой, толковой…
Но, взирая на проклятый быт,
Не хочу для любимой такого…
Не желаю ходить в слабаках,
Не создав для любимой уюта.
Всё, что ценят у нас в мужиках,
Это, способ – пристроиться круто.
Собираю всю жизнь по рублю –
Всё коплю делово и бредово.
Но на эти гроши не куплю
Ничего, для достойной другого…
9 января 2013 г.
* * *
Поговори со мною, милая,
Прошу, хоть что-нибудь скажи!
Моя душа сегодня – хилая,
Найди «бинты», перевяжи.
Не лечишь ран – никто не требует,
Ты – не хирург, не медсестра.
Я загибаюсь от «бесхлебия»
Сегодня больше, чем вчера.
Наверно, всё погода действует:
Проснулся – снова холода.
И сердце глупое злодействует –
Кровь застывает, как вода.
Лежу сейчас под тусклой лампочкой
И тупо пялюсь в ноутбук.
Поговори со мною, лапочка,
Боюсь, что скоро мне – каюк.
9 января 2013 г.
* * *
Присмотрелся… вот это чудище,
Что на стенке твоей красуется,
Словно – я, в недалёком будущем,
Вот – смотрю, и бросаю хмурится.
Если это «моё подобие»
Ты готова на стенку вывесить,
Значит, всё же тебя сподобило –
Увлеклась беспокойной крысою,
Что всё время к тебе за сахаром
Из норы осторожно бегает.
Одержимый дурными страхами,
Я такую избрал стратегию.
Если станешь бросаться тапками,
Убегу и закроюсь наглухо,
Утирая глазёнки лапками,
Вот такая я – крыса наглая.
Если станешь пугать капканами,
То меня не возьмёшь страшилками.
Я учёная крыса, рваная,
Не смотри, что трясусь поджилками.
Всё боюсь, что прогонишь шустрого,
Иль кота заведёшь противного,
Чтобы сразу во мне всё хрустнуло…
Лучше – яду брось… эффективного…
9 января 2013 г.
* * *
http://vk.com/id100291205
Вздыхаю… живут же люди…
Счастливый Марусин Мишка –
Жена молодая… любит…
С ней сделался – как мальчишка.
Забросил свою богему,
Уехал к своей любимой.
Бывают у всех проблемы,
Но в принципе, всё – терпимо.
Стихи никуда не делись –
И он, и жена слагают.
Все общие в жизни цели,
Но – тёплая жизнь… другая…
Мотался когда-то в Киев,
Тусил, а теперь – не в теме…
Катаются по России –
Находят на отдых время.
Пожить бы и мне, как Мишка…
Уже и работа – в радость –
Случились в судьбе подвижки…
Да вот, не живу – как надо…
И времени б жить хватило –
Работа – лишь только летом,
Но платят… И только – милой
Не встретилось мне на свете.
10 января 2013 г.
* * *
Осталась только запись в моей больничной карте…
Мой доктор убеждает, что я вполне здоров.
Я буду ночь болтаться в задрипанном плацкарте,
А завтра я приеду – готовь своих коров –
Подмой и вытри сиськи, пора доить бурёнок,
Уже отвыкли руки от всяких дел земных.
Во мне подох сегодня взволнованный ребёнок,
Остался только мастер по части племенных –
Остался зоотехник – умею подступиться,
И, если надо, вставить искусственный протез.
Во мне воскрес сегодня расчётливый убийца,
Незнающий пощады, и любящий процесс…
Простым душевным чувствам не место в нашем деле,
Твой бык, как ни старался, но ты нашла меня.
Мы завтра эту тушу найдём в мясном отделе –
Сама его отправишь с пометкой – «не родня»…
Стучат-скрипят вагоны – мой поезд подъезжает,
Я даже заболтался в купе с проводником.
Я – тренирую руки, она – не возражает,
И щедро угощает вечерним молоком.
11 января 2013 г.
* * *
Совпаденья не бывают случайными:
Прикасалась, заходила невидимо.
Развивались наши чувства «рамштайнаво»:
Эми с Беном отрывались на видео.
На вопросы отзывалась ответами.
Ревновала, обижалась за «рыжую».
И за всё платила той же монетою,
Так за что ж её теперь ненавижу я?
Вдохновляла, воскрешала, приветила,
Красоту дарила юную, нежную.
Не прощу лишь, что держала за третьего,
И давала для чего-то надежду мне…
12 января 2013 г.
* * *
Раньше игры были чисто – на воздухе,
Состязания – живыми, активными.
Отдавались увлеченьям без роздыху,
И победы были чисто – спортивными.
Раньше в чувства не играли, как в салочки,
Догоняли – целовались счастливые…
Кавалеров не считали для галочки,
Вот и были отношенья красивыми.
Впрочем, видно, насмотрелся я классики
Про «девчат», да про «Заречную улицу»,
Где героем разбиваются часики…
Где никто в своей любви не шифруется…
А сегодня стали игры домашними –
Пропадаем у компьютеров сутками.
Бьёмся с монстрами кровавыми, страшными,
Погружаемся в безумное, жуткое.
Даже чувства стали сплошь виртуальными,
Ставим лайки, да по скайпу целуемся.
И любовь приятней звёздная, дальняя,
Чем знакомая, что бродит по улице…
А кино? Кругом сплошная «фантастика»,
Даже если про любовь – всё бездарное…
Насмотрелся я с тобою «ужастиков»,
А хотел смотреть катание парное…
Что равняешь-то меня с мозгососами?
По мозгам тебе не езжу бульдозером.
Просто часто задаюсь я вопросами… –
И не вижу жизни в светлом и розовом.
И уже меня преследует «Матрица» -
Погружаюсь и живу в подсознании.
Ты уже не медсестра – автоматчица,
И сегодня мы идём на задание.
12 января 2013 г.
* * *
Зажигаешь, да не там, где б хотелось,
Вдохновляешь, но не тех, кто достоин…
Снова в сердце у меня опустело,
И стоят мои леса сухостоем.
Надо резать, говорят, по живому,
И считать на спил часы-дни-недели…
Надо к транспорту идти легковому,
Не грузить, а разгружать… в самом деле?
Кто вас знает, дорогие принцессы,
Что вам надо, а чего вам не нужно?
Я ведь – дикий, и не вышел из леса,
В этом мире я совсем безоружный.
Опадаете, как листья, на клёнах –
С первым холодом, неясной погодой.
Вспоминаю вас родных и зелёных,
Ненавижу – окрылённых свободой.
Потому что – не со мной, а – со всеми,
Потому что – не меня, а – другого…
И летит моё «СашБашево» семя,
В неизвестность, не найдя дорогого.
Как же хочется надыбать «жар-птицу»,
Однокрылую, как я, для полётов.
Друг за друга на всю жизнь ухватиться,
И лететь, превосходя над пехотой.
Как же больно, что кончаются бомбы,
Отпускают, и не держат в объятьях.
Образуются в артериях тромбы,
И вдогонку посылают проклятья.
Как случилось, что сегодня со счастьем,
Не рифмуется ни Юля, ни Оля?
Как не крутишь, получается – Настя…
И, как школьник, эту рифму мусолю…
Ни запчасти не подходят, ни страсти,
Даже – здрасьте, и хожденье по насту,
Всё тускнеет перед именем – Настя…
И смеются надомною фантасты…
13 января 2013 г.
* * *
Всё умеет хорошая... голоден – сварит яиц,
Может чайник поставить, и даже запарить лапшу.
Много ль надо мужчине? Не нужно плести небылиц,
Нам – важнее взаимность… Не как «Мальчишу-Плохишу»,
Что продал буржуинам, за жрачку, друзей и страну… –
Очень старая сказка – сегодня кому-то смешна.
Жрачка – это лишь образ… я знаю девчонку одну… –
От таких не уходят, такая на свете одна!
Если милому скучно – старается развеселить,
Ради этого даже готова во всём поддержать:
За компьютер присядет, и будут, на пару, мочить
Виртуальных уродов… – в пустые игрушки играть.
А сама ведь по шахматам даже имеет разряд,
Сочиняет стихи, да такие, что просто – улёт!
В «стихотворных боях» затыкает за пояс ребят,
Но не крутит романов… домой одиноко идёт.
Возвращается в свой угнетающий серенький быт
В неуютной общаге – идёт к своему Мальчишу.
Я уверен, сегодня – парнишка обласкан и сыт,
Может, в это же время – она заварила лапшу.
Я сказал бы, что – парит ему… но всё это не так…
Здесь – любовь! И с любовью еда подаётся на стол…
Я сегодня пытался забыться, уснуть натощак,
Но скрутило… наелся таблеток… поел, что – нашёл…
15 января 2013 г.
* * *
Сами себя драконим –
Жить заставляем как-то.
Если смеюсь, как кони,
Плачу в душе де-факто.
Милая, как не плакать,
Если никто не любит?
Жалкий смешной писака,
Выжат уже, как тюбик. –
Морду кривлю лимоном –
Думал: ушли все соки.
Кукла с дурацким стоном –
Давишь – выходят строки.
Смело дави, девчонка –
Ноты одни и те же:
Верю, люблю – в печёнку,
В сердце – тобою брежу.
В голову – забываюсь:
Гадостно пошло вою.
Только душа – живая,
Тело – как неживое.
Тело смердит резиной,
Тело живёт душою.
Глупая образина,
Ползаю мелкой вшою.
В жизни – ни что не значу,
Душу храню убого.
Души идут на сдачу –
Металлолом для бога.
Завтра меня не станет –
Кукла однажды треснет.
Ляжет на дно Титаник,
Стихнут дурные песни.
Так что дави сегодня,
Если тебе не тошно
Слушать мой стон немодный,
Ставший для всех «киношным».
В чувства мои не верят,
С правды моей гогочут.
Делай из куклы зверя –
Делай меня рабочим.
Крылья с тобой расправил –
Дутым сижу драконом.
Руки отпустишь – «стравишь»
Сразу меня воронам.
Крылья опять обвиснут,
Смолкнет свисток на пузе.
Выжатый, с мордой кислой,
Я потеряю музу.
18 января 2013 г.
* * *
Сегодня хотел влюбиться
В девчонку в своём посёлке –
В хорошую и простую –
Способную обогреть.
Заглядывал многим в лица,
Голодным и серым волком,
По сайту бродил впустую –
Вся рыба прошла сквозь сеть.
Какая-то мелочёвка…
Не катят моим запросам…
Не могут затмить тот образ,
Что светит в моей душе.
Плохая у нас массовка,
То смотрят хитро и косо,
То тянется шлейф недобрый…
Не вышло «ля фам шерше»…
Одну присмотрел, конечно,
Но больно уж молодая.
Моложе чем та, которой
Три месяца письма слал.
Профан я в делах сердечных,
На девочек западаю,
Простите меня, сеньоры,
Я, видимо, аморал.
Ищу идеал все годы,
Тянусь за звездой далёкой…
Но в этом своём процессе
Нигде не открыл звезды.
Сегодняшний дух свободы
Не пестует чувств высоких,
И даже уже принцессы
Сегодня не так горды.
К чему я пришёл в итоге?
Я понял, что мне – не светит
Найти по себе девчонку,
Что будет – из ряда вон…
Я буду одним из многих,
Я буду всё время – третьим,
И буду всю жизнь подонком,
Внушающим, что – влюблён…
18 января 2013 г.
* * *
Скучала, моя родная?
Замёрзла, небось, совсем?
Пропал, а куда – не знаешь?
Хватает у всех проблем…
Неделю меня носило…
Тебе изменял с другой!
Да, спал… оставляли силы…
Но помнил о дорогой!
Как ты, так – никто не греет!
Я не уставал мечтать:
Увидеть тебя скорее,
Родная моя кровать!
25 января 2013 г.
* * *
Вот и стала ты «кроватью»…
Называю – как хочу!
Завтра станешь тонким платьем –
У меня полно причуд.
Может, сдох я за неделю?
Ни тревоги, ни письма.
Безразличен, в самом деле?
Ты – как зимушка-зима!
Нёс к тебе стихотворенье,
Всё исправил, исчеркал.
Всё душевное волненье
На «кровать» отпасовал –
Будто только мне и надо
Лишь забыться и уснуть.
Понимать мои шарады
Научись когда-нибудь.
Да, насильно мил не будешь…
Не насильник я тебе!
Ты сама со мною всюду –
Ходишь гайкой по резьбе…
Затянуть бы эту гайку,
Да прижать навек к себе!
Растревожил вашу шайку,
Намозолил голытьбе.
Приходил какой-то фраер –
Обещался наказать.
У него куриный «хаер» –
Петушок – ни дать, ни взять.
Ты, с такими, стала голой –
Все одёжки – стыд и срам!
От былого ореола –
Только в сердце старый шрам.
Но люблю тебя, как прежде,
Хоть порой не узнаю.
Крошка, дело не в одежде…
Выделяешься в строю –
Стала главной из пеструшек…
Ты не слушаешь меня,
Достаёшь рывками душу:
Всё – безвкусная стряпня.
Это пища для голодных,
Тех, кто голоден всегда.
Стала ты такой холодной,
Как вчерашняя еда!
Назову тебя котлетой –
Мне холодные вкусней!
Ты прости сравненья эти –
Ты, вчерашняя – сытней.
Я душою отдыхаю,
Начиная вспоминать…
Да… скрипучая, «плохая»,
Ты – любимая «кровать»!
26 января 2013 г.
* * *
Когда любовь оставила меня,
Хотел писать о Родине стихи.
Но не прошла любовная херня –
Ещё душа сопливит на «апчхи» –
На каждый чох любимой, но чужой,
Душа спешит здоровья пожелать.
Да, будь здорова! Я давно больной…
Таких не лечат… проще закопать…
Сегодня снова к «ящику» приник –
Смотрел весь вечер сказку про войну:
Многосерийный русский «боевик»… –
Хотелось так же сдохнуть за страну. –
Ведь в главной роли Танечка Арнтгольц –
Любимая актриса – просто класс! –
В ней столько скрытых плещет киловольт,
Что заряжает душу мне на раз.
Ты заряжаешь тоже, но не так –
В груди как будто выела дыру…
Я, для тебя – лишь «долбанный ишак»,
Что, «нависая», портит всю игру.
Обидно слышать… но – таков удел:
Любить актрис – наивно и смешно!
Свою любовь, я где-то проглядел…
А ты сыграла чувства, как в кино…
30 января 2013 г.
* * *
Совсем опустел холодильник:
На закусь – дельфины в томате.
И мой дорогой собутыльник
Живёт от зарплаты к зарплате.
Не «платят» сегодня на небе,
Пугают грехом и «расплатой».
Но, пользуя притчу о хлебе,
Христос постоянно поддатый.
Сегодня бухает со мною,
Базарим, как два Гулливера.
Нажравшись, молитвой блатною
Разводим какую-то Веру. –
Тихонько её охмуряем,
Наставивши лайков на сайте.
Считайте, что я – невменяем,
А друга – без толку не хайте.
Возможно, что это последний
Мой самый надёжнейший кореш.
И это не пьяные бредни…
Ни с ним, ни со мной не поспоришь!
Сегодня доели дельфинов –
Открыли консервную банку.
И друг мне сказал, как мужчина:
«Да плюнь ты на Веру-засранку!».
2 февраля 2013 г.
* * *
Видно, хороший вечер,
Если не кажешь глазу?
На вот тебе – словечек:
«Стерва, змея, зараза!».
Что, хорошо с другими?
Да, понимаю, крошка!
Требует дойки «вымя»,
Тащится в ласке кошка.
Кто там сейчас ласкает
Душу твою стихами?
Встретилась Герда с Каем?
Травишь его духами?
Пахнешь… безумно пахнешь!
Сердце его растает!
Вспомнишь былое, ахнешь,
Дрогнешь, моя святая!
Жизни – подай живое,
Дуру – подай придуркам.
Гнутым – давай кривое,
Снегу подсыпь Снегурке…
2 февраля 2013 г.
* * *
Прости меня за методы врачебной диагностики:
Анализы, пальпацию, реакцию Манту…
Теперь я знаю главное, что – много для агностика,
Ты – преданная, верная… прости за слепоту…
Тебе сулить проклятия? Да ни за что, хорошая!
Ты ходишь рядом с осени, хотя «пошла в отказ»…
Я счастлив зваться рохлею, что лучше, чем – непрошенным,
Незваным, размечтавшимся, глупящим всякий раз.
Какие к чёрту – лезвия? Хирурги режут скальпелем.
Но это – дело тёмное… не режу, не садист.
Прими успокоительных, вот эти – двадцать капелек,
Что в стих накапал строчками, испачкав белый лист.
Я обещаю, милая, теперь без всяких гадостей,
Вплетать тебя весеннюю порой в свои стихи,
Прозрачной незабудкою, принёсшей только радости…
Надеюсь мне дозволено, простишь за все грехи?
Живу, как птица пленная – зажатый в рамки данности:
Райцентр, уход за бабушкой, работа, Интернет.
Уже бы сдох, наверное, когда б ни эти странности –
Влечение к прекрасному, и стихотворный бред.
3 февраля 2013 г.
* * *
Мне, в двадцатых числах января,
Не спалось, а если засыпал –
Снился бред… короче говоря –
Кто-то спать мне явно не давал.
Снилось, будто ломятся ко мне –
С огорода, с улицы стучат.
Я уверен, это ты во сне
Приходила, и звала назад… –
Я уехал, без вести пропал,
Ты не знала: что – со мной и как?
Я опять рисую идеал
Из тебя… мечтатель и чудак.
Верю, что тревожилась, ждала…
Ведь меня никто нигде не ждёт,
Потому и крохи со стола,
Что сметаешь, я хватаю влёт.
В каждом слове, сказанном тобой,
Я ищу какой-нибудь намёк.
Я, наверно, глупый и тупой? –
Всё ищу чего-то между строк.
Даже если ясно говоришь:
«Отвали, отстань, не нависай».
Я не верю, лезу как малыш –
Оборзел совсем тупой бугай.
Но не бойся, есть всему конец –
Я не вечный, проще говоря…
Что-то я сегодня – не жилец,
Как в двадцатых числах января…
5 февраля 2013 г.
* * *
За неделю снег почти растаял,
Всюду – лужи, или гололёд.
Жизнь идёт – бесцельная, пустая,
Всё, что будет – знаю наперёд.
Обещают – оттепель продлится,
Добродушным выдался февраль.
Впрочем, шапку, да и – рукавицы
Я давным-давно забросил в даль –
Я не мёрзну, езжу на машине –
На служебных езжу десять лет.
А на личной – лишь на Украину
Езжу в Сумы с вылазками в «свет».
Стану пред отелем Воскресенский,
Где у входа булки продают. –
Их пекут почти по-деревенски –
Тот же вкус, и запах, и уют.
Здесь меня и брата, продавщица
Всякий раз встречает как родных.
То ли – память добрая на лица,
То ли – просто помнит, как чудных:
Набираем сумку с пирожками –
Любим с маком – с детства эта страсть.
Всё живём по жизни малышами,
Всё хотим пожить хоть в чём-то всласть.
Ну, а дальше ходим по базару,
Прикупив «сластей» недорогих.
Даже там мужскую нашу «пару»
Узнают как братьев и своих.
В магазинах радиодеталей
Тоже нас встречают хорошо –
Мы в них столько всякого набрали… –
Наберётся в целом на мешок –
Брат паяет сутками приборы –
Всё ему в «паяньи» по плечу.
Взять детали – цель поездки в город…
Ну, а я – развеяться хочу.
Правда, с ноября не ездил в Сумы –
На машине треснул бензобак.
Заварить давно, конечно, думал,
Но зима стояла, как-никак.
Ждал тепла, чтоб разобрать машину,
И сегодня наконец дозрел.
Дверь открыл в гараж, и – рот разинул:
Мне мороз других добавил дел –
До нуля спустились все колёса –
Вот что значит – долго не качать.
Попотеть пришлось чуть-чуть с насосом,
А потом и бензобак снимать.
Завтра буду мыть его и парить,
И варить, короче говоря.
Надо съездить в Сумы «побазарить»,
Возместить пробелы января.
Зиму всю проездил на рабочей,
А свою машину запустил.
Просто дел других хватало прочих,
И не мог найти душевных сил.
Был влюблён, терзался не на шутку,
Но меня сумели излечить…
И уже не сердцем, а рассудком,
Я опять, как прежде, начал жить.
Буду вечно помнить о любимой,
И любить за что-то, но светлей –
Без терзаний, муки нестерпимой,
Человечней, проще и взрослей!
9 февраля 2013 г.
* * *
Выйду вечером со двора,
Покручу, в созерцаньи, «жалом»:
Гляну вправо – всё как вчера,
Гляну влево – всё так достало.
Лужи, серость, унылый вид –
Нашей улицы панорама…
Я бы мог провести, как гид,
Вас по Праге и Амстердаму.
Я бы мог вам прочесть стихи,
Да и просто согреть душою.
Я у ног бы любой блохи
Распинался, чудил Левшою.
Но не нужен я никому,
Даже блохи воротят жалом.
Я на днях утопил Му-Му –
Всё, что в жизни меня держало. –
Как Герасим, своей мечте
Я повесил на шею камень.
И задохся я в немоте,
И хватаю во тьму руками –
Всё ворочаюсь по ночам,
Всё хожу над мечтой кругами…
Я не думал, что палачам,
Снятся жертвы и казнь ночами.
Ну, а днём я стараюсь жить:
То сижу под машиной в яме –
Всё пытаюсь её чинить,
То рисую мечту соплями.
Но не катят мои «мазки»
В современном крутом искусстве.
Не рождают мои стишки
В глупых жопах шестое чувство.
И не чует меня никто,
Ни собаки – сучьё людское,
Ни шакалы, ни конь в пальто,
Ни собратья – зверьё лесное.
Я смешное «Ну, погоди!»,
Незадачливый волк мультяшный.
Душу мне, как на бигуди,
Накрутили, на «флирт» дурашный.
«Отлюбили» – швырнули вон…
И не знаю – куда деваться?
Выйду вечером, как муфлон,
И давай с немотой бодаться…
11 февраля 2013 г.
* * *
Рисовал «валентинку», старался, другим подражая,
Разукрасил «ванильку», полил стихотворным сиропом.
Но не смог отослать, потому что, прости, дорогая –
Это красное сердце похоже на красную жопу!
До того символично… Особенно в день Валентина –
Я к нему не причастен… хоть раз бы «любимым» назвали?
Но не вспомню такого… наверное, я не мужчина,
Если в зрелости даже, любимых ищу не в реале?
Мне важнее сейчас, что кому-нибудь я интересен
За стихи и за душу – за то, что не ценят «пустышки».
Я скорее влюблюсь в равноценную мне поэтессу,
Пусть – в чужую жену, чем в свободных, но бедных умишком.
Я сегодня влюблён… и влеченье своё не скрываю –
Сотни раз признавался… на сайте «сердечками» лайкал –
Посылал «валентинки»… А нынче, моя дорогая,
Загрустил отчего-то… Прости, нехорошего, зайка!
14 февраля 2013 г.
* * *
Мне всё больше тебя «затмевают» другие –
Уделяют вниманье, врачуют и греют.
Я теперь понимаю «объятья» сухие,
Те, которыми ты отвечала скорее… –
У тебя ухажёров – несметная куча,
Ты совсем растерялась в метаньях меж нами.
Что подумает твой ненаглядный, ебучий?
Не поймёт… и связалась же ты с дураками…
Я опять нахамил… Ты прости, дорогая!
Никогда бы в лицо не сказал я такого.
Лишь в стихах некрасиво и грязно ругаюсь,
Мне лишь только в стихах – постоянно херово.
А на деле – смеюсь, веселюсь и тусуюсь –
Как и ты… зажигаю в задрипанном баре…
Кто-то, выпивший, дарит тебе поцелуи,
Я – такой же – целую смазливые хари.
Обнимаю, ласкаю, хватаю за жопу,
И не видится разницы мне между ними.
Я такой же как ты… привыкаю к галопу…
Ты меня научила понтами своими…
А потом, отходя от крутой вечеринки,
Я царапаю фишку тебе, не моргая –
Сочиняю стишок о любви, по старинке…
Вот и стал говорящим смешным попугаем.
19 февраля 2013 г.
* * *
Как Юрий Олеша, писавший роман для любимой,
Которого – бросили, плюнув на «Три толстяка»…
Стишок сочиняю, общаюсь с тобою незримо,
Плевать на взаимность… главнее – «роман» на века…
Бывает такое – любимые нас забывают:
Бросают, меняют на кучу дешёвых монет.
Твой мальчик – болеет… не знает, что ты – цирковая:
Ты – девочка-кукла – Суок – восхитительный бред!
Игрушка моя – заводная, смешная подруга,
Железное сердце моё зацепило тебя –
Мы кружимся вместе, как две шестерёнки – по кругу…
Хорошая кукла – умрёт дорогое «любя»…
Такая «программа» – не каждый владеет ключами…
Но, видимо, ключик сподобилось мне отыскать?
Сестричка моя, распрощаться пора с циркачами,
Пора показать неземную волшебную стать!
Ты – вовсе не кукла… признайся, что ты – человечек…
Земная, живая – без всяких дешёвых понтов?
Узнают когда-нибудь страшную тайну «дощечек» –
Они – как стихи… как рояль, что звучит из кустов…
22 февраля 2013 г.
* * *
Вчера смотрел кино о Белом Тигре –
Немецком танке, призраке войны…
У нас у всех свои по жизни игры –
Я заигрался с нею, пацаны!
Она – как танк! Как Белый Тигр немецкий –
Сожгла меня, советского, в бою.
Но я – не сдох! Проспался сном мертвецким,
Я вышел мстить за Родину свою!
Всё зажило, как будто – на собаке!
Я – идеальный, создан для войны!
Я буду биться с нею… в этой драке
Мы, как в себя, друг в друга влюблены!
Как Белый Тигр, она не лупит в спину –
Даёт возможность выиграть в бою.
Она – поэт – военная машина!
И я – рифмую… всех словами бью!
Её ударить – не поднимешь руку…
Но есть приказ: найти, спалить её!
И я – сожгу! Иначе – буду сукой!
Я должен в жизни биться за своё!
Пока она живёт на этом свете,
Я вижу смысл – стрелять и воевать!
Нас повенчают где-то в «сельсовете» –
Мемориал… где, поле – как кровать…
На поле битвы сдохнем грудой лома –
Она обнимет дулом «пацана» –
Да, я – пацан… не чувствую надлома,
Пока мы – есть – не кончится война!
24 февраля 2013 г.
* * *
Игорю Снопок http://vk.com/id18415761
Вздыхает мастер, делится печалью:
«Ты знаешь, ведьму в храме написал…
Хотел, как символ тайного «венчанья»,
Как светлый образ… но не угадал –
Она меня так долго разводила,
Влезала в душу подлою змеёй.
Ты видел, Юрка, слёзы крокодила?
Она – такая… Господи ты мой!
Простит ли бог за образ ведьмы в храме?
Нельзя никак уже переписать!
Ты знаешь, Юра, в этой мелодраме
Я сам её позвал в свою кровать –
Хотел развлечься… дело молодое…
Не вспомнишь всех – кого к себе привлёк…
А эта тварь задумала худое:
Я гнал её… как рыбаки – малёк –
Я проклинал её, хотел расстаться –
Она ж – росла… росла в моей груди!
Я с нею стал безбожным святотатцем –
Она с Христом на паперти сидит. –
Нарисовал её «иконой» в храме,
Она ж прислала на прощанье мне –
Порнуху с нею… долбанная память
Меня бросает в пот… всё – как во сне…».
Я отвечаю мастеру портрета:
«Я знаю, Игорь! Я – такой, как ты!
Ты рисовал… а я писал «сонеты»…
Но эти бабы стоят пустоты!
Я не умру! И ты, мужик, не сдохнешь!
Но мы взрослеем в творчестве своём –
С такой любовью мы теряем сопли!
Мы любим «их», «беседуя» с бабьём!
25 февраля 2013 г.
* * *
«Титаники» не тонут просто так…
Всему всегда на свете есть причина!
Со стороны легко сказать: «Дурак!».
А ты пойми влюблённого мужчину?
Коль ты сравнила чувства с кораблём,
И твой Титаник налетел на льдину,
Скажу тебе: давно в мозгу моём
Всплывает дата гибели махины. –
Возможно, в чём-то виноват апрель –
Легко весною в чувствах утопиться?
Я провожу всё время параллель –
И «мой Титаник» вздумал застрелиться –
В такой же день, но лишь в другом году,
Себя убил Владимир Маяковский.
Уткнулся в «айсберг», заскользил по льду…
Лишь вспоминай теперь, что был таковский.
А всё – любовь, ненужность никому,
Стихи, и то – уроды освистали…
Как тяжко плыть по волнам одному,
Когда внушил, что ты – из прочной стали,
Ничто тебя такого не возьмёт –
Считают все, что вытерпишь любое…
Страшней всего для нас на свете – лёд!
Лёд – убивает, делает собою!
Не дай застыть, держи меня, держи!
Мы доплывём, цепляясь друг за друга…
Я жив сегодня верой в миражи…
Хотя и здесь порой бывает туго…
26 февраля 2013 г.
* * *
Часы с головой не дружат –
Старьё с «заводной» кукушкой –
Такие сейчас не купишь –
Их просто в продаже нет.
В фальшивом продажном мире
Китайские безделушки
Всему обломали цену…
Ты встретила раритет. –
Нашла на блошином рынке,
Купила почти задаром –
Тебе и платить-то нечем –
Студентка, дитя-дитём.
Хотя на свои копейки
Набрала бы ты товару,
Китайского ширпотреба…
А ты увлеклась старьём.
Зато у тебя в общаге
Сегодня живёт «кукушка» –
Средь ночи порою будит,
Как вздумает, так – поёт…
Но стрелки идут как надо,
И только смешной хлопушкой
Кукушка порой – как крикнет,
Что стала вся жизнь не мёд.
Сегодня твоя «кукушка»
Проснулась опять средь ночи,
Молчала, поганка, в полночь,
Дремала и в час, и в два.
А в третьем часу проснулась,
Продрала спросонья очи,
И кинулась «кукарекать»,
И ей – не расти трава. –
Плевала, что ты едва лишь
Смогла задремать, забыться,
Кукушка своё талдычит –
Горланит тебе: «ку-ку».
Не спится же ей, как людям –
Больная, смешная птица –
Похожа на дар поэта,
Доставшийся дураку!
27 февраля 2013 г.
* * *
Сегодня, как Есенин, что встретил «клён опавший»,
Стою под телеграфным столбом, растущим в высь.
Смотрю в ночное небо, безмолвный и уставший…
Мы со столбом, как с другом, нечаянно сошлись.
Стояли и молчали, друг друга понимая,
Без лишних разговоров, без «шахматных» ходов.
И с нами говорила вселенная немая,
Луна легла как нота на струны проводов.
Казалось, что Бетховен играл свою сонату,
Казалось – по ступенькам Луна сбегала вниз,
Как девушка, с которой мы встретимся когда-то…
Но лучше ей не видеть такой плохой сюрприз…
Ей лучше жить на небе, и это всем понятно,
А мы, остолбеневши, от лунной красоты,
Врастём ногами в землю, застынем безвозвратно,
В попытках – дотянуться душой до высоты!
28 февраля 2013 г.
* * *
Смертью ты меня не напугаешь –
Знаю с детства – что такое тлен.
Завтра – это завтра, дорогая,
А сегодня это просто – крен –
Душу, как корабль, в холодном море,
Накренило, бросило в тоску.
Слово «страх» – как надпись на заборе –
Все срывают с буквой «с» доску –
Все хотят забыться, «задолбаться»,
Лишь бы не бояться перемен.
Так что изнасилуй «домочадцев»,
Разгрузись, и выровняешь крен.
Слово смерть пришло ко мне от мамы –
Как-то попыталась малышу
Объяснить значенье этой драмы –
Я сейчас всё это опишу:
Мне, наверно, был в ту пору годик,
Может – больше, но уже – ходил –
Плавал по двору, как пароходик,
Как любой из маленьких чудил.
Лепетал, знакомился с планетой,
Что вмещалась в образе жилья
И двора, в котором – как-то где-то
Я нашёл случайно воробья. –
Подобрал, и радостно потопал
С той находкой к мамочке своей.
Мама объяснила мне галопом:
«Юра, это – мёртвый воробей!
Брось его, он умер, это – кака…
В ручки каку брать, сынок, нельзя!»
После этих слов, я начал плакать,
И жалеть всем сердцем воробья.
Ну, а мама больше распаляла:
«Это – смерть! Его на свете – нет!»,
Я ж тогда, наплакавшись немало,
Повторял за мамой этот бред:
«Нет его… «нема», - по-деревенски, -
Даже мать расплакалась сама,
И твердила мне со скорбью женской:
«Да, сынок, «нема» его, «нема»…
А потом мы с мамой закопали,
Словно человека, воробья.
Вот такие смертные детали
Лицезрел впервые в жизни я.
А по жизни часто приходилось
Хоронить в земле своих родных,
Их гробы, как лодки Наутилус,
Бороздят простор морей земных –
Где-то там, на дне, в земле глубокой,
Существует их «подводный» мир.
Мне без них ужасно одиноко,
Хоть ныряй, чтоб ближе к ним, в сортир!
Так что, ты меня не напугаешь,
Тем, чего я в жизни не боюсь…
Вот и ты не бойся, дорогая,
Разгружай, как можешь, этот груз!
Ну, а если хочется поплакать,
То – поплачь, хорошая моя,
А потом зарой всю эту «бяку»,
И забудь навеки «воробья»!
28 февраля 2013 г.
Попугайское
Ты – просто принцесса с журнальной обложки,
Играючи сердцем моим завладела!
Я даже купил беговую дорожку,
Но возраст согнать – бесполезное дело…
К тому же – ленив, нерешителен, робок –
Особо – в любви… в остальном – чуть смелее…
Ты – опытней в чувствах, без всяческих скобок,
Я только годами – жилец мавзолея…
Сегодня весна обещалась вернуться,
Но, глянув на мир, забухала с зимою –
Увидела нас: красоту и безумца,
И, с горя, решила прийти на «восьмое»,
Давая нам шанс разобраться с мечтами –
Вот так мы испортили в марте погоду.
Я здесь – перегнул… – загибаю местами…
Пытаюсь шутить… не суди сумасброда…
Тебе улыбаюсь, целую незримо
Тебя – золотую, родную, святую!
Меня убеждают, что всё – поправимо,
Но я не сдаюсь никому подчистую!
И пусть я ступил на кривую дорожку:
В мечты – от реальной любви убегая,
Но ты приближаешь меня понемножку,
И учишь меня говорить – попугая.
Не знаю… не знаю – где, черпаю силы?
Я тоже, как ты – ничего я не знаю!
Но я повторяю, как ты научила:
Ты – ярче, чем солнце, моя неземная!
1 марта 2013 г.
* * *
Утро начиналось хорошо,
Не смотря на скверную погоду,
Мне казалось – я тебя нашёл
Навсегда, как счастье и свободу.
Слушал песни, думал о тебе –
Я мечтатель – грезил под романсы.
И в моей простуженной избе
Выдыхался воздух декаданса.
Согревались тело и душа –
Печка в доме радостно фырчала.
В теле билось сердце малыша –
И хотелось жизнь начать сначала.
Как же больно стало мне потом:
Ближе к ночи плюнули мне в душу –
Южный ветер отстегал кнутом,
Южный ветер все мечты разрушил.
Ветер с юга может быть плохим,
Я сегодня это понял ясно.
Я в него швырял свои стихи –
Отбивался, только всё напрасно.
Больно мне… и свежие следы
От кнута – горят огнём на коже.
Не ложатся пальцы на лады,
Да и голос потерялся тоже.
И не спеть уже, как пел с утра,
И хотел бы спеть, но – вянут уши.
На меня набросилась хандра –
Злая сучка, и терзает душу.
1 марта 2013 г.
* * *
Я не знаю – что ещё сказать?
Я немного выпил, дорогая.
Ждёт меня холодная кровать,
И себя, как дама, предлагает.
Я уйду сейчас её ласкать –
Зарываться в мягкие подушки,
Что лежат – как жопа… только драть!
Жопа крупной трепетной толстушки.
Каждый день, уткнувшись в эту плоть,
Тычусь мордой между половинок –
В жизни можно похоть побороть,
А во сне в неё полно тропинок.
Распускаю руки – тормошу,
Обнимаю пухлые подушки.
Засыпаю… снится малышу
Сладкий сон, и ты, моя подружка.
Вот такая данность у меня:
Вся любовь моя – в глубокой жопе.
Отстегать бы, всыпать ей ремня!
Сплю всё время – как солдат в окопе.
1 марта 2013 г.
* * *
Мой романтизм скрывается где-то на дне бутылки,
Плавает, словно парусник, прячется в ней – как Джин.
Нужен тебе аквариум с жалким смешным обмылком?
«Мыло» многосерийное – мой стихотворный сплин.
В мутной воде пытаешься что-то найти живое,
Только из этой «лужицы» лишь пузыри пускать! –
Лёгкие и воздушные, видишь: сейчас их – двое –
Очень на нас похожие… с верою – в благодать!
Долго ли им куражиться? – Знает лишь бог жестокий…
Веришь, а роль создателя очень тебе идёт!
Хочешь? – суди по-строгости… и преподай уроки,
Чтоб не повадно глупому грезить на всякий счёт…
Впрочем, ведь ты – не дурочка! Только дурак ломает
Счастье своё прозрачное… гонит влюблённых прочь…
Будем лететь, хорошая… сдохнем, хотя бы – в мае…
Гибель мою жестокую хоть на чуть-чуть отсрочь!
2 марта 2013 г.
* * *
Пусть с тобой живёт Максим Кабир,
Если он тебе меня дороже?
Как же мне противен твой кумир –
По лицу читаю – криворожец!
Он – рисовщик, судя по всему:
На руках – наколок штукатурка!
Я тебя сегодня не пойму:
Он – поэт? А я – кусок придурка?
Ты скажи, а он – не голубой?
Я просёк сегодня на «Youtube» –
Видел ролик, где какой-то «boy»
Твоего орла целует в губы.
Только пидораса пидорас
Так с восторгом тискает за жопу!
Не хотел писать тебе сейчас,
Но не смог… любовь – по гороскопу –
У меня – любовь, не у тебя,
Ты – ледышка, трудно нам с такими…
Вот и твой Максим завёл ребят,
С ними – проще, и понятней – с ними:
Мужика мужик всегда поймёт,
Даже пидор в прошлом был мужчиной.
Я сейчас пишу как – идиот,
Я – глумлюсь… смеюсь, как дурачина…
Больно мне сегодня целый день –
Ты меня духовно оскорбила…
Я весь день лепил в душе пельмень,
Начиняя тем твоим Кабиром…
3 марта 2013 г.
* * *
Маленький мой Иуда, мой инквизитор в юбке,
Сколько ещё, родная, будешь меня сжигать?
Мёрзнет в костре «Джордано», дышит тревожно в «трубку» –
Просит огня добавить… пробуй же согревать!
Что же ты слов жалеешь? Наши слова – бумага! –
Бросишь в костёр – пылают – даже банальный флирт…
Чем же тебя привадить? Рад, что моею брагой
Душу твою не споишь… Любишь чистейший спирт!
Хочешь хлебнуть спиртяры? Кровью моей питайся –
Я нагоняю градус – я не хочу «трезветь»!
Как говорят сегодня – в этом не вижу «айса»…
Но у меня проснулся в сердце шатун-медведь! –
Лапу сосать – противно! Дрыхнуть зимой – достало!
Хочется куролесить! В чаще малину жрать!
Знаешь, «общаться» можно с жопой любой отсталой,
Жаждется очень в лапах «близкого» подержать!
Боженька, дай терпенья, милой моей девчонке,
Пусть – куролесит… лишь бы – помнила обо мне!
Я – не такой, как люди… рвётся всегда – где тонко!
Вера моя в святое – тонет сейчас в вине!
4 марта 2013 г.
* * *
Видимо, так и будет… Скоро наступит лето –
Всё прорастёт, набухнет, вылезет из земли.
Глазки цветы раскроют, свесятся листья с веток,
Станут летать стрекозы, бабочки и шмели.
Птицы, вернувшись с юга, к лету «родят» потомство,
Мухи говно отыщут, и наплодят своих.
Жили бы мы, как люди – выпили б за знакомство –
Тоже однажды летом… что-нибудь на двоих…
Было бы это просто – взять и приехать в гости,
И навсегда разрушить миф о себе самом.
Я же потом подохну… я не пройду по ГОСТу…
Ты же у нас не муха, чтобы дружить с дерьмом!
Даже сейчас не стану парить о недостатках –
Их у меня хватает… – это огромный груз!
Знаю себя прекрасно – гадкий, ужасно гадкий!
Только в стихах – геройский… ну, а на деле – трус!
Так и наступит лето… всё прорастёт живое,
Даже и я, возможно, вылезу подышать
Старым кротом на землю… тело моё слепое
Скажет: «В земле – уютней… стоило мне копать?
Сколько на «свет» не роюсь – всюду одно и то же:
Серость, сплошная серость – этот ваш белый день!
Я, хоть и слаб глазами, но ощущаю кожей:
Буду я в этом мире – как без воды тюлень.
Лучше в земле копаться, делать свою работу,
Мне ведь сейчас не нужно даже на гроб копить –
Просто домой отправлюсь… и не считай задротом…
Я не умею в мире как-то иначе жить.
Скоро принцессой эльфов станешь ты там на юге,
Мне же соседки-мыши хватит на жизнь с лихвой!
Разве искал я бабу? Мне не хватает друга
С точно такой же, в чём-то, двинутой головой!».
5 марта 2013 г.
* * *
Куда тебе – до «Stervы»? Куда – до Смоляковой?
Обидно это слышать? А я – не говорил…
И не посмел сказать бы… и не скажу такого…
Всё это – субъективно! И нет у нас мерил! –
И Пушкин мне не катит, и Лермонтов – частично,
И весь Есенин ранний – какая-то херня!
А ты понтов набралась от гопоты столичной:
То – пальцы загибаешь, то – гонишь на меня.
Обидно быть последним в ряду твоих «поэтов»,
И хочется поддаться – и брать с «крутых» пример –
Высасывать из пальца крутейшие сюжеты,
Как этот, твой любимый, сегодняшний «Бодлер».
Однако понтоваться душа не позволяет –
Стараюсь быть попроще, душевнее в стихах.
Уже который месяц тебе хвостом виляю,
И ты во мне сияешь, как роза в лопухах.
И нет тебя роднее… не вижу – что творится…
Надеялся, что также относишься ко мне.
Но я забыл о главном, что ты живёшь в столице,
А там у вас поэтов – ну, как говна в слоне.
Ты не таких видала… суровых, криворожских –
Что, как родня российским челябинским парням.
И если кривят рожу, то – сразу млеют ножки,
И тащишься, давая разбег своим поршням –
Такого коленвала, с такими шатунами,
Тебе и не хватает… а я – смешной валец…
Тебе бы спеть дуэтом с крутыми пацанами,
Мгновенно б раскрутили, оставив без колец –
Ты всё б порастеряла, пока б не прогорела –
А старый битый поршень меняется легко…
Ну, хватит мне буровить… никак стрелу из тела
Не вытащу – засела довольно глубоко.
Хотел тебя ужалить, нашёл дурацкий способ –
Надеюсь, понимаешь – о чём я говорю?
Посмейся, дорогая – смешные эти осы –
Свинячат да и только… Привет тебе: «Хрю-хрю!»
6 марта 2013 г.
* * *
Сегодня 8-е Марта, и я попытался вспомнить –
Кому и когда подарки дарить приходилось мне.
И вышло, что только – маме, да – бабушке… как-то скромно… –
Прожил я на этом свете от радостей в стороне…
Вот помню: мальчонкой в школе всё время копил копейки –
Собрав, покупал хоть что-то для женщин своих родных. –
Однажды я их поссорил – чудная у нас семейка,
Подрались из-за подарков ребячьих моих смешных. –
А мне не хватило денег, и я намудрил с цветами –
Для мамы притарил розу, бабусе – вручил тюльпан.
Бабуся приревновала любимого внука к маме –
Случайно вот так про ревность впервые узнал пацан.
Испортили с дуру праздник, и мне наплевали в душу…
Наверно, с того момента я им не дарил цветы…
Чем больше меня пинают – скорей превращаюсь в «Хрюшу» –
Свиньёй становлюсь, теряя – всё светлое, все мечты.
Когда-то играл в театре – случилось со мной такое,
Но тоже копил копейки – совсем небогато жил:
Учился в аспирантуре… Не знала душа покоя…
С тех пор никаких цветочков я женщинам не дарил.
В театре под каждый праздник капустники затевались.
Шагая в тот день к театру, я мимо базара шёл.
Уже приближался вечер – торговцы наторговались,
И только седой абхазец цветов навалил на стол.
Окликнул меня, и с грустью, поведал, что вёз нарциссы,
Надеялся подработать… проехавши полстраны,
Машина забарахлила… пока починил ту «крысу»,
И вечер настал… спускает нарциссы за полцены.
«Возьми, - говорит, - любимой… хоть ты выручай, братишка,
Завянут теперь… хоть – выкинь… обратно не повезешь».
И я пожалел беднягу, проснулся во мне мальчишка –
Нарциссов купил охапку, пустился в шальной кутёж.
В театр завалил с цветами… и всё раздарил девчонкам –
Смеялись и улыбались подаркам – моим цветам.
А вскоре мои нарциссы, осколками от «лимонки»,
По зданию разбросало – валялись: то – тут, то – там.
Заметил, что только дети домой побрели с цветочком.
Такого восьмого марта хватило моей душе:
Всё светлое – только детям… И сделался одиночкой,
И даже родным подарки сейчас не дарю уже.
И – некому: мать в могиле, а бабушка стала старой –
Я сам для неё – подарок – ведь нужен уход за ней.
А милую я не встретил… Господь не послал мне пару,
Растит из меня поэта, всё делает мне больней –
Он знает: стихов не будет, когда не болит на сердце,
Влюбляет меня в хороших, но занятых и чужих.
Недавно такую встретил… и в сердце проснулся «Герцен» –
Пишу, что ни день, записки – о нас, о делах своих.
Уверен: она читает послания в Интернете,
Возможно, немного любит за этот напор меня.
Она – золотой ребёнок! Всё светлое – только детям!
И я, хоть немного – счастлив, под сердцем её храня!
И этот стишок никчёмный пишу для неё в подарок –
Конечно, она достойна подарков совсем других!
Но струны души в расстройстве… минорит моя гитара…
Родная, прими на память вот этот дурацкий стих!
8 марта 2013 г.
* * *
Куры мои чубатые шапки на лоб надвинули –
Март, а безумно холодно, ветрено здесь у нас.
Я поругался с курами – «партию их единую»,
Вечно стеной стоящую, обматерил на раз.
Яйца собрал в курятнике… понял, что гнал напраслину –
Куры мои – хорошие – не за что их ругать!
Буду всё время с яйцами, жарить – моё пристрастие,
Быстро, легко, не хлопотно… – не у станка стоять…
Будут родные с ужином, время найду для творчества,
Будет моя любимая к вечеру со стишком. –
Выдумал я влечение… то ли – от одиночества,
То ли подобной близости не рассмотрел ни в ком.
Нравится эта девочка… Кто-то же должен нравиться?
Даже из кур – не всякая нравится петуху. –
Мой «генерал курятника» тоже нашёл красавицу:
Вижу – за кем он топчется… выбрал не чепуху…
Вечер холодный, мартовский кажется светлым, трепетным,
В мыслях об этой девочке сердце моё поёт.
Кто-то мою поэзию детским считает лепетом,
Да, я ребёнок, сволочи… чувствам моим – лишь год!
11 марта 2011 г.
* * *
За зиму выцедил бочку вина –
Нравилась Настенька мне Салмина.
А без вина – не прожить ни хрена:
Вирши не пишутся, и не до сна.
«Бочка» – допита, настала весна,
Настя – послала… нашла пацана…
Я подружился с рифмовкою «на»:
«На хрен» – так на хрен… слезаю с «бревна» –
В смысле – гимнастика ей не нужна:
Я – не гимнаст, как сказала она. –
Я – не поэт… до чего же – юна
Девочка эта… как в небе – Луна.
Вырастет – будет кому-то – жена,
Жаль, что не мне… но она – не одна. –
Хватит других, и крутого вина
Купим для тех, кто полюбит сполна.
Вспахана в сердце моём целина –
В почву удачно легли семена.
Скоро узнает большая страна –
Нравилась Настенька мне Салмина.
19 марта 2013 г.
* * *
Мне её хотелось «причесать»,
Заплести в косичку яркий бантик.
В ней была особенная стать… –
Я – в неё влюбился, как романтик.
В жизни ничего такого нет,
Не осталось в жизни романтизма.
Я не зря сложился, как поэт –
Очень сложно без святого в жизни.
Убегаю в рифмы и мечты –
Забываюсь хоть чуть-чуть мечтами…
Все мои последние цветы
Рядом с нею делались цветами…
Очень больно лепестки ронять –
Горько розе делаться колючкой.
Я – отцвёл, осыпался опять,
Лепестки лежат отжившей кучкой –
Так лежат стихи в моём столе,
Или – опыт жизни за плечами.
На бескрайней маленькой Земле
Очень страшно без любви ночами.
Я – как роза… не мужской цветок,
Но – бутон тяжёлый новый зреет…
Этот мир всю жизнь ко мне жесток –
Сорок лет вожу своих «евреев»… –
Вот и умер мой последний раб,
И осталось самое простое –
Завершить безрадостный этап,
Хоть и подло – предавать святое…
27 марта 2013 г.
* * *
«Достучаться до небес» – фильм, до боли, грустный –
Очень горько умирать, не увидев моря.
Чувства тонкий стебелёк надломился, хрустнул –
Отмирает всё во мне, и загнётся вскоре.
Дотянуться до небес, и пожить хоть каплю –
Попытаться наверстать – всё, что не случилось.
Птицу-счастья не поймал… а болотной цаплей
Сердце гордое моё так и не прельстилось.
На болоте жизнь прожил, попадались жабы,
Что царевнами себя глупо называли. –
Вышло время – проверять… было бы не слабо
Оторваться хоть разок, и – пофестивалить…
Достучаться до небес, до мечты о жизни,
До девчонки, что Луной светит в мониторе… –
Убывает и растёт… обзывает «слизнем»…
Я почти уехал к ней, но она – не море…
30 марта 2013 г.
|